О попе и служивом солдатике

Сказка записана Н. Куштумом в сентябре 1940 г. на ст. Менделеево Пермской ж. д. от Георгия Андреевича Носкова, 1912 г. рождения, который слышал се у себя на родине в дер. Зимина Карагайского р-на, Пермской обл.

О попе и служивом солдатике

Прослужил солдат царю двадцать пять лет, заслужил солдат двадцать пять реп, и пошел солдат домой.

Шел год, шел два — весь обносился, оборвался и репу всю съел, а до дому еще не близко. Да и стыдно домой босому и оборванному показаться. Скажут еще — прослужил солдат царю двадцать пять лет верой и правдой и сапог даже себе не заслужил. И решил солдат по пути в работники наняться, денег подзаработать. И вот приходит он к попу.

— Не надо ли тебе, батюшка, работника?

Надо бы. Но пойдешь ли ты, солдатик, на ту работу, которую я тебе дам?

— А отчего не пойти? Мне все равно.

— Работа у меня будет не легкая, не тяжелая, но заботливая. Будешь у меня зайцев пасти.

— Ну, что же, зайцев так зайцев. А какое условие будет?

— А вот какое: — дам тебе я на первый день сто зайцев, а потом каждый день буду добавлять еще по сто. Получать будешь каждый вечер по рублю за зайца. Но если ты хоть одного зайца потеряешь, то будешь у меня работником до самой старости и денег за это не проси.

Задумался солдат. Тяжелое условие поставил ему поп. Заяц ведь не корова, за милую душу потеряется. А что поделаешь — некуда больше солдату податься. Решился солдат: «Будь, что будет. Наймусь, попытаю счастья. Авось, как-нибудь обойдется».

— Ладно,— сказал он попу.— Согласен. Только давай ты мне на каждый день фунт колбасы да каравай хлеба.

На том и порешили. Рано утром разбудил поп солдата и повел его в сад, огороженный железным тыном. Отсчитал он солдату сто зайцев и сказал:

— Ну, теперь паси да помни уговор. 

Погнал солдат зайцев. По полю-то они бежали грудно, табуном, а как в лесу очутились, так сразу и разбежались в разные стороны. Опечалился солдат, сел на бугорок и голову повесил. И еда на ум не идет. Придется, видно, до старости даром на попа робить, Сидит и чуть не плачет. Тут, откуда ни возьмись, седенький, дряхленький старичок появился. Подошел он к солдату и сказал:

— Мир тебе, солдатик.

— Добро пожаловать, добрый старичок. Садись отдохни — издалека, чай, бредешь.

Угостил его солдат: хлеба с колбасой для старичка не пожалел. Закусили они, а старичок и спрашивает:

— О чем ты, солдатик, печалишься? Что за думушка тебя крушит?

— Как же мне, дедушка, не печалиться. Прослужил я царю-батюшке двадцать пять лет. Выслужил двадцать пять реп. Пошел я домой. Обносился, оборвался и всю репу съел, а до дому еще не близко. Пришлось к попу в работники наняться — зайцев пасти. Плата хорошая — по рублю с головы, да условие тяжелое. Боли хоть одного зайца не уберегу, робить мне даром на попа до старости. Думал, что как-нибудь справлюсь. А у меня в первый же день все зайцы и разбежались. Не знаю, как мне быть теперь? Если убежать — поймают, руки на себя наложить — грех великий брать на душу боязно.

— Не тужи, солдатик, не кручинься,— отвечает старичок.— Заслужил ты награду за службу свою верную. За твою доброту и ласку я тебе помогу, выручу из беды. Видишь на горе березу? Под этой березкой найдешь ты дудочку медну. Когда солнышко закатится — сыграй ты в эту дудочку, зайцы к тебе соберутся все до единова, где бы они ни бегали.

Сказал это старичок и в лесу скрылся. Не утерпел солдатик и бегом к той березке побег. Посмотрел, — верно, лежит под березкой дудочка медная. Сыграл солдат для пробы тихонько в эту дудочку. И вдруг запрыгали зайчики под березками — один, два, три... Повеселел солдат. Не обманул, значит, старичок! А когда накатилось красное солнышко за горы высокие, встал солдат на пригорке и громко заиграл на дудочке. И сбежались к нему зайцы со всех сторон. Сосчитал солдат—все. И погнал их домой. А поп навстречу бежит — и спрашивает:

— Не прокараулил, солдатик?

Heт, батюшка, бог миловал.

— Ой, врешь, солдатик!—Начал тут поп впускать зайцев в сад по одному. Верно — ни один не потерялся. Глазам своим не покорил, еще раз пересчитал. Как было сто зайцев так и есть сто зайцев. А солдат стоит и хвастает:

— У меня, батюшка. ни один не убежит. На то я солдат. Мы у себя и не такие дела делали.— Запечалился поп — денег ему жалко. Всю ночь глаз не смыкал, а под утро решил — дам я ему двести зайцев, может, хоть пяток-то потеряется. И дает он утром солдатику двести зайцев. Чуть только красное солнышко за горы спряталось, предоставил солдат всех зайцев в целости и сохранности. Еще больше расстроился поп — разорит так солдат дочиста! Вечером с попадьей посоветовался, и решили они снарядить свою дочку барыней и послать к солдату зайца купить. Угнал утром солдат триста зайцев, отпустил их на волю, а сам лежит на травке, колбаску ест. И вдруг подъезжает к нему коляска, запряженная в тройку вороных. Вышла из коляски молоденькая барыня. К солдату подходит. А солдата трудно провести — глаз у него острый, на царской службе пристрелянный. Сразу признал он, что это попова дочка, а виду не подал. Подошла она и говорит:

— Ты что здесь, солдатик, делаешь?

— Зайцев пасу.

— А мне как раз нужен зайчик на воротник. Продай мне, солдатик, одного.         — За деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. Если согласна, так и быть, уступлю одного зайца.

Как ни уговаривала она солдата, тот уперся на своем — полюби, и заяц будет твой, а продать не согласен. А без зайца ей вернуться никак нельзя. И пришлось согласиться. После этого солдат отошел недалеко в лесок и сыграл тихонько на дудочке. И сразу же из кустов выскочил зайчик. Солдат и отдал его поповой дочке. Села она в коляску, посадила зайчика на колени и поехала — рада-радехонька. Не успела она еще из лесу выехать, как солдат встал на бугорок и заиграл во всю силу. Услышал зайчик — скок с коленей и только его и видели. Прибежал к солдату и встал перед ним на задние лапки, дескать, честь имею явиться.

— Молодец! — похвалил его солдат.— Будешь у меня ефрейтором! — и нацепил ему ленточку.

Приехала попова дочка домой ни с чем, Дескать, как ни упрашивала солдата — не согласился он продать зайчика. А вечером солдат опять пригнал всех зайцев в целости. Всю ночь не спал поп. Даже плачет с досады. И придумал он послать утром к солдату попадью. Угнал солдат утром зайцев, пустил их погулять, а сам лежит — водочку попивает и колбасой закусывает. И вдруг подъезжает к нему коляска, запряженная в тройку вороных. Вышла из коляски толстая, разодетая в шелк барыня и к солдату подходит. А солдат — не дурак, сразу увидел, что это попадья пожаловала.

— Ты что здесь, солдатик, делаешь?

— Зайцев пасу.

— А мне как раз нужен зайчик на воротник. Продай мне, солдатик, одного.

— За деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. Если согласна, так и быть, уступлю одного.

Как ни уговаривала его попадья, на какие хитрости ни пускалась, а уговорить не могла. И пришлось ей согласиться. И только после этого солдат подарил ей того же самого зайчика, которого дарил вчера ее дочке. Села попадья в коляску, посадила зайчика на колени и поехала — рада-радехонька. Не успела она еще из лесу выехать, как солдат встал на бугорок и заиграл во всю силу. Услышал зайчик — скок с коленей, и был таков. Прибежал к солдату и встал перед ним на задние лапки, дескать, честь имею явиться.

— Молодец,— похвалил его солдат.— Будешь у меня фельдфебелем — и нацепил ему вторую ленточку.

Приехала попадья домой ни с чем. Попу соврала, что солдат ни за что не соглашается продать зайчика. А вечером опять пригнал солдат всех зайчиков целехоньких. «Ладно,— думает поп.— Сам завтра съезжу, авось обману солдата».

Ну вот, угнал солдат утром зайцев, отпустил их погулять, а сам лежит — колбаску ест. И вдруг подъезжает к нему коляска, запряженная в тройку вороных. Вышел из той коляски толсто-брюхий барин в шляпе и к солдату подходит. А солдат сразу признал, что это поп пожаловал. Гриву себе остриг, а глаза все такие же завидущие остались. Но не подал вида, что узнал попа. А он подошел и спрашивает:

— Ты что здесь, солдатик, делаешь?

— Зайцев пасу.

— Уступи мне, солдатик, одного — дочке воротник надобен. Я тебе десять целковых дам.

— Нет, барин, не могу. За деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. Если согласен, так и быть уступлю зайчика.

— Да в своем ли ты уме, солдатик? Как же я тебя полюблю?

— Да не ты, барин. А вот уступи мне дочку, тогда так и быть дам тебе одного зайчика.

Поп и так и этак обхаживает солдатика, а тот. все на своем стоит. Что тут делать?

Но тут догадка попу в голову пала — «ладно, перехитрю же я его. Он ведь думает, что я барин. Пообещаю ему дочку, а после ищи — свищи меня». И говорит солдату:

— Ладно, привезу тебе дочку.

Пошел тогда солдатик в лес, поймал зайчика и принес его попу.

— Получай, барин. Да, смотри, уговор помни. — Сел поп в коляску, посадил зайчика на колени и поехал — рад-радехонек. Да не успел он еще из леса выехать, как громко заиграл солдатик в медную дудочку.

Услышал зайчик — скок с коленей и был таков. Прибежал к солдату и встал перед ним на задние лапки — дескать, честь имею явиться.

— Молодец! — похвалил его солдат. — Будешь у меня прапорщиком — и нацепил ему третью ленточку. А поп приехал домой ни с чем. Сначала опечалился, а потом успокоился. Думает про себя — «Заяц-то в другую сторону убег — где его солдат сыщет». Вот вечером пригоняет солдат зайцев домой, А поп его встретил и спрашивает:

— Не прокараулил, солдатик?

— Нет, батюшка, бог миловал.

— Ой, врешь, солдатик!

— А коли вру — сам сосчитай.

Пересчитал поп зайцев — верно, все. В полное расстройство пришел. Раскричался ни с того ни с сего:

— Ты мне, дескать, солдат, больше не надобен.

— А не надобен — так подавай расчет.— Взвыл тут поп. Шутка ли сказать, больше тыщи рублей солдату приходится.

— Нету у меня таких денег, солдатик.

— А раз нету, так я у тебя все имущество заберу, а ты с семьей до старости даром робить на меня будешь.— Испугался поп.

— Нет уж, я лучше наскребу тебе как-нибудь деньжонок к завтрему. Но отдам я тебе их с одним условием — устрою я завтра обед, созову гостей, а ты им должен три полных мешка сказок рассказать. А коли не расскажешь, так и денег не получишь.

Задумался солдат. Хитрая задача — сказки ведь не зерно, в мешок их не насыплешь. Но не таковский был солдат, чтобы на обман поддаться.

— Ладно, — говорит. — Согласен.

И вот устроил поп обед и созвал полон дом гостей. Трех гостей у стола с мешками поставил и наказал им:

— Как я скажу «полно» — мешок и завязывайте. А ты, солдатик, начинай рассказывать.— Наклонился солдат над одним мешком и начал:

— Прослужил я царю-батюшке двадцать пять лет, выслужил двадцать пять реп и пошел домой. Шел год, шел два — весь обносился, оборвался и репу съел. А до дому еще не близко. Нанялся я тогда к попу в работники — зайцев пасти по рублю за штуку на каждый день. А если я хоть одного зайца потеряю — денег мне с попа не просить и робить на него даром до старости. Согласился я на это условие и стал пасти. Пасу день, пасу два и ни одного зайца не теряю. Видит поп, что придется ему раскошелиться. А денег ему, известное дело, жалко. И решил он меня перехитрить. Нарядил он дочку барышней и послал ко мне в лес, где я зайцев пас. Приезжает она ко мне и говорит: «Продай, солдатик, зайчика». А я ей отвечаю: «За деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. Если согласна, так и быть, уступлю одного зайца». Поломалась она маленько и согласилась согрешить со мной.

Поп даже на стуле подскочил.

— Полно, полно уж,— закричал он работнику.— Наврал ты больше, чем следует.

— А раз полно, так другой мешок давайте.

Поставили ему другой мешок, и он сызнова сказку начал:

— Прослужил я царю-батюшке двадцать пять лет, выслужил двадцать пять реп и пошел домой. Шел год, шел два — весь обносился, оборвался и репу съел. А до дому еще не близко. Нанялся я тогда к попу в работники — зайцев пасти по рублю за штуку на каждый день. А если я хоть одного зайца потеряю — денег мне с попа не просить и робить за него даром до старости.

Согласился я на это условие и стал пасти. Пасу день, пасу два и ни одного зайца не теряю. Видит поп, что придется ему раскошелиться. А денег ему, известное дело, жалко. И решил он меня тогда перехитрить. Нарядил он попадью богатой барыней и послал ко мне в лес, где я зайцев пас. Приезжает она ко мне и говорит: «Продай, солдатик, зайчика». А я ей отвечаю: «За деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. Если согласна, так и быть, уступлю одного зайца». Попадья и спорить не стала.

Поп вскочил со стула и руками замахал.

— Полно, полно, уж, солдатик. Наврал ты больше, чем следует.

— А раз полно, так третий мешок давайте.

Поставили ему третий мешок, и он сызнова сказку начал:

— Прослужил я царю-батюшке двадцать пять лет, выслужил двадцать пять реп и пошел домой. Шел год, шел два — весь обносился, оборвался и репу съел. А до дому еще не близко. Нанялся я тогда к попу в работники — зайцев пасти по рублю за штуку на каждый день. А если я хоть одного зайца потеряю — денег мне с попа не просить и робить на него даром до старости. Согласился я на это условие и стал пасти. Пасу день, пасу два и ни одного зайца не теряю. Видит поп, что придется ему раскошелиться. А денег ему, известное дело, жалко. И решил он меня тогда перехитрить. Послал он сначала дочку меня обмануть — она сама в дурах осталась, послал попадью — и у той не лучше вышло. Тогда переоделся он богатым барином и сам ко мне поехал. Приехал и говорит: «Продай, солдатик, зайчика». А я ему отвечаю — за деньги не продаю, даром не отдаю, а за любовь подарить могу. А он мне говорит: «Да как же я тебя полюблю? А я ему отвечаю: «Тебя мне любить интересу нету. А ты пошли ко мне дочку и заяц твой. Попу делать нечего — согласился».

           Выскочил поп из-за стола и на солдата с кулаками полез.

— Полно, полно уж! Врешь ты, больше чем надо!

— Ну вот тебе все три мешка и полные. Подавай, батюшка, расчет.

Заплакал поп, а делать нечего. Стал он с солдатом рассчитываться. а денег-то и не хватает. Забрал солдат у попа все деньки, да еще тройку вороных прихватил. И поехал себе домой —  генерал генералом. Приехал солдат на родину, дом себе новый выстроил, скотины накупил и стал себе жить-поживать, да детей наживать. И я у него в гостях был, медовую бражку пил и пряником закусывал. До того упился, что на пол свалился. Вот какой я молодец. Тут и сказке конец.